Богородчина под бомбами

80 лет назад начались массированные налеты германской авиации на город Горький. Досталось и нашему Богородскому району….

В преддверии операции «Цитадель» (наступление на Курск) немецкое командование решило провести операцию по разрушению советских центров по производству вооружений. В качестве основной цели был выбран Горьковский автозавод им. Молотова, как одно из крупнейших военных предприятий, расположенных западнее Урала. Хотя ГАЗ выпускал легкие танки Т-70, грузовики и бронемашины, одновременно он являлся производителем многих узлов и деталей для средних и тяжелых танков, самолетов, орудий и автомобилей. Кроме того, там велась сборка американских и английских автомобилей, поставлявшихся по программе ленд-лиза. В случае успеха командование немецкой авиации (Люфтваффе) рассчитывало «если не совсем остановить снабжение русского фронта оружием и амуницией, то хотя бы заметно его нарушить». Операция получила кодовое имя «Кармен II», в честь известной оперы Жоржа Бизе. Там в четырех актах драмы разыгрывается драматичная история любви, заканчивающаяся трагедией – главный герой убивает возлюбленную. Первоначальный план предусматривал четыре подряд массированных налета, вследствие чего наступала смерть «главного героя» — «танкового завода в Горьком» (так немцы нередко его называли).

Противнику удалось сохранить свои намерения в тайне, а чтобы ввести в заблуждение нашу противовоздушную оборону, была распространена «деза» о будто бы готовящемся налете на столицу СССР. 4 июня 1943 года в 21.42 в штаб Московского фронта ПВО поступило сообщение от передовых постов воздушного наблюдения: в районе Сухиничей группа до 10 самолетов противника пересекла линию фронта и движется в направлении Калуги. Почти одновременно другая группа до 22 самолетов пересекла линию фронта к северо-востоку от Орла, прошла над Горбачево, а южнее было зафиксировано вторжение на советскую территорию еще нескольких групп бомбардировщиков «Хейнкель-111» и «Юнкерс-88». В 22.44 в Москве впервые после длительного перерыва был подан сигнал «Воздушная тревога», а зенитки, защищавшие дальние подступы к столице, открыли огонь. Однако уже в 23 часа данные радиолокационных станций показали, что бомбардировщики проходят южнее города и следуют куда-то на восток. Эта информация была получена и на командном пункте Горьковского корпусного района ПВО. В 23.20 поступило сообщение, что группы целей проходят линию Коломна – Рязань, курс — северо-восток. При этом немцы летели тремя маршрутами: через Гусь-Хрустальный, Гороховец и Дзержинск, через Муром, Павлово и Богородск и через Ардатов и Арзамас. В 23.56 командующий ГКР ПВО генерал Осипов отдал приказ: подать сигнал «Воздушная тревога». Он был принят районами города на протяжении от одной до трех минут и продублирован электросиренами и гудками заводов в течение восьми минут. Документально не установлено, объявлялась ли «ВТ» в Богородске, но и без нее ночь для наших жителей получилась впечатляющей. Вскоре послышался рев моторов десятков бомбардировщиков, пролетавших над Богородским районом, одновременно со стороны Горького начался ужасающий грохот выстрелов сотен зениток, а небо озарилось лучами прожекторов и разноцветными разрывами снарядов. Затем вспыхнули «люстры»: осветительные бомбы, представлявшие собой снопы осветительных ракет, медленно опускавшихся на парашютиках. По воспоминаниям очевидцев, стало светло как днем.

Летчик Йохан Вольферсбергер из бомбардировочной эскадры KG27 «Бёльке» так описывал происходящее: «Мы еще в 50 км от цели (примерно над Ворсмой, прим. авт.), зенитки уже активны, также в достаточном количестве имеются прожектора. Повисла одна осветительная бомба, затем другая, внизу первые вспышки разрывов бомб. Зенитчики ведут себя нервно, они все еще не знают, какой завод мы атакуем. С короткими интервалами падают бомбы, следуют несколько сильных взрывов с последующими пожарами. Итак, наша цель перед нами».

Главный удар наносился по кузнечному, литейному и механосборочному корпусам. После попадания большого количества фугасных и зажигательных бомб страшный пожар охватил механосборочный корпус № 1, в котором находились главный сборочный конвейер, моторный цех № 2, термический цех и цех шасси. От огромной температуры верхние пояса ферм стали плавиться, сжатые элементы теряли устойчивость, и в итоге ряд участков здания полностью обрушились. Горение пропитанного маслами пола и технологических запасов масла довело нагрев нижней части колонн до того, что они теряли устойчивость и оседали, увлекая за собой перекрытия. В расположенном неподалеку литейном корпусе № 1 взорвались доменные печи, и в небо поднялся огромный, почти километровый, огненный столб, который был отчетливо виден из Богородска.

По немецким данным, в налете участвовало 168 самолетов, которые сбросили 224 тонны бомб всех калибров, в том числе тяжелые «зажигалки», начиненные смесью бензина, каучука и фосфора. Часть из них досталась и Богородчине. На железнодорожную станцию Кудьма, расположенную в 7 км к югу от ГАЗа, было сброшено 25 фугасных бомб весом от 50 до 500 кг. Еще несколько упало на высоком берегу Оки в районе деревни Новинки. Для ликвидации последствий бомбежки на ГАЗ прибыли 44 пожарных машины, пять пожарных поездов и четыре оперативные группы пожаротушения. Однако только к 07.30 утра удалось локализовать большинство очагов, однако огонь по-прежнему полыхал в главном механосборочном и литейном корпусах. Дым огромными столбами поднимался в небо, и все жители города и окрестностей понимали, что на автозаводе творится нечто ужасное.

В течение июня богородчанам еще шесть раз пришлось пережить тревожные ночи и наблюдать, как немцы бомбят Горький. Причем некоторые смельчаки, особенно молодежь, специально ходили на берег Оки, чтобы посмотреть на происходящее. Иногда доставалось и соседнему Ворошиловскому (ныне Приокский) району. Так, в ночь на 11 июня на деревню Щербинка было сброшено 19 фугасных бомб и одна тяжелая зажигательная бомба. Во всех домах вылетели стекла и оконные рамы, попадали заборы и деревья, обрушились сараи. Но жертв было немного: один погибший и двое контуженных. Затем в ночь на 14 июня на Ворошиловский район упало 10 фугасных и 50 зажигательных бомб, в результате пять человек погибли, еще 29 получили ранения и контузии. Больше всего пострадала станция Мыза, где были разрушены пути и все станционные постройки, движение поездов было парализовано на 15 часов.

Во время последнего массированного налета – в ночь на 22 июня – несколько мощных взрывов раздалось в окрестностях деревни Сартаково. Один дом был полностью разрушен, еще несколько были сильно повреждены. Скорее всего это стало следствием воздушного боя, который проходил прямо над Богородчиной. Ночной истребитель Ла-5 заместителя командира 142-й истребительной авиадивизии подполковника Александра Ковригина патрулировал на подступах к Горькому в секторе Павлово — Ворсма. В полночь он увидел на светлой части горизонта, выше себя силуэт одиночного бомбардировщика. Летчик пошел на сближение и, нагнав противника, решил с ходу идти на таран, не открывая огня. «Юнкерс» быстро увеличивался в размерах, и казалось, столкновение неизбежно. Однако в последний момент немецкий пилот резко отвернув в сторону и начал снижение. Тем не менее Ковригин сумел сохранить визуальный контакт и продолжил преследование. Ла-5 выполнил шесть атак, после чего один из моторов самолета загорелся, и он резко пошел к земле. Правда, самого падения летчик не наблюдал. Можно предположить, что, уходя от истребителя немец избавился от «груза», чтобы улучшить маневренность. Эти бомбы и упали на Сартаково. По немецким данным, ночным истребителем действительно был сбит один бомбардировщик – Ju-88A-4 унтер-офицера Ф. Вильфингера из эскадры KG1 «Гинденбург». В то же время, в 00.48, в районе Богородска был сбит и один из истребителей 142-й ИАД. Летчик пошел на вынужденную посадку, попав при этом прямо на линии электропередач. Зацепив ЛЭП № 3532 и № 123, самолет пролетел еще некоторое время и, перебив винтом провод средней фазы на ЛЭП № 3123, упал на землю.

Всего в семи налетах на Горький участвовало 733 бомбардировщика, которые сбросили на Горьковский автозавод и другие объекты 1015 тонн бомб. Но сорвать «снабжение русского фронта оружием» противнику не удалось, а операция «Цитадель» все равно закончилась полным фиаско.